Глава 4. Во владении Евтихеевых

Судьба оленинского дома (набережная Фонтанки, 97)
Итак, как было уже сказано выше, в 1872 году дом по набережной Фонтанки, 97 был приобретён инженером – надворным советником Георгием Яковлевичем Евтихеевым и его женой, Пелагеей Васильевной.
Из адресных книг «Весь Петербург», «Весь Петроград» мы узнали, что Г. Я. Евтихеев на протяжении многих десятилетий был заведующим Ивановским девичьим училищем ведомства Императорского Человеколюбивого общества. Оно размещалось на Торговой улице, д. 14 (ныне ул. Союза Печатников). Начальницей училища была А. И. Гувениус. В училище работали семь воспитательниц и три учительницы. В его штабе были также кастелянша, её помощница и экономка.
Г. Я. Евтихеев, потомственный дворянин, проживал со своей супругой в соседнем, бывшем оленинском доме, тогда № 85, теперь № 101, в квартире №5. Кроме того, из адресных книг «Весь Петербург» и «Весь Петроград» видно, что Георгий Яковлевич был управляющим дома № 101, которым в предреволюционные годы владела его жена. Но вернёмся к событиям 1872 года.
Из акта осмотра дома от 11 ноября с. г. мы узнаём, что «дом с флигелями минувшим летом отремонтированы и находятся в прочном состоянии». В «Ведомости о доходах с каменного дома», составленной домовладельцем за неделю до этого, содержится информация о жильцах, проживавших здесь в это время. Среди них судебный пристав, сын чиновника девятого класса, губернский секретарь, купцы и мещане. Обращает на себя внимание многонациональный состав дома. В «Ведомости» упоминаются прусский подданный Рейнеке, арендовавший «литейную комнату» (мастерскую), судебный пристав Доминик Юрьевич Новицкий, гражданки Афрозина Лакре и Анна Хус, гражданин Габриель Людокайн, рижский купец Штам. Вместе с ними проживали русские купец Иван Дмитриевич Захаров, гражданка Марья Михайловна Козловская, мещанка Аксинья Ивановна Иванова и др.
Самую дорогую квартиру в доме снимала в то время жена коллежского асессора Екатерина Осиповна Богомолец, которая занимала десятикомнатную барскую квартиру с антресолью, кухней, двумя людскими, чуланом, конюшней, экипажным сараем и сараем для дров в придачу. Всё это обходилось Екатерине Осиповне в 2 000 рублей. Стоимость других квартир колебалась от 108 рублей за однокомнатную квартиру до 600 – за пятикомнатную.
Правление Городского Кредитного общества на своём заседании от 27 ноября 1872 года решило «совершить перезалог имущества Евтихеевых на новый 25-летний срок без рассрочки основного капитального долга, остававшегося от Варвары Алексеевны Олениной и выдать под него 9 900 рублей».
Из справки Страхового от огня общества от 11 января 1877 года мы узнаём, что в доме произошёл пожар, убыток от которого составил 75 рублей. 13 Октября 1877 года Георгий Яковлевич вновь обращается в Правление Городского Кредитного общества с просьбой «совершить полный перезалог имущества и выдать дополнительную ссуду».
Оценку имущества Евтихеевых было поручено произвести 22 ноября 1877 года комиссии, в которую среди других был включён известный петербургский архитектор П. Ю. Сюзор. В составленном им акте было отмечено, «что со времени последней, 6 ноября 1872 года, переоценки имущества в них никаких изменений не произошло» и «что строения, хотя старой, но прочной постройки, содержится исправно...» Ценность имущества была определена П. Ю. Сюзором в 61 600 рублей.
Среди жильцов лицевого дома, имена и звания которых мы узнали из «Ведомости о доходах с каменного дома», есть примечательные личности, среди которых был профессор Ауэр, снимавший самую дорогую девятикомнатную барскую квартиру, статский советник Ростовцев, архитектор Радике, прусские подданные уже упомянутые выше Ренике (в ведомости так и записано: «живёт много лет») и Энгель, снимавший две квартиры. Заслуживает упоминания также и коллежский секретарь, редактор Зверинский.
Дополнительную информацию о них мы нашли в адрес-календарях, адресных книгах, энциклопедиях и справочниках. Так, из справочника «Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX – начала XX века» мы узнали, что Иван Иванович Радике (1831-1877) в 1853 году закончил Академию художеств, а уже через семь лет, в 1860 году, был избран академиком архитектуры. По его проектам в Петербурге были возведены или построены девять доходных домов и особняк Н. А. Лыткина.
Но, пожалуй, самой яркой личностью среди жильцов дома был Леопольд Семёнович Ауэр (7.VI.1845 – 15.VII.1930), скрипач, педагог и дирижёр, был родом из Венгрии, учеником Й. Иоахима. В 1868-1917 годы он, будучи профессором Петербургской консерватории, воспитал целую плеяду известных музыкантов, среди которых М. Б. Полякин, Я. Хейфец, Е. Цимбалист, М. Эльман, К. Парло и др. Ауэр являлся автором скрипичных пьес, транскрипций, руководства по игре на скрипке. В 1918 году он эмигрировал в США и до конца своих дней жил в Нью-Йорке.
Дорогую квартиру в лицевом доме снимал и купец Захаров. Вместе с ними проживали и жильцы с более скромным достатком: золотых дел мастер Мюлюс, метельщица Парфёнова, надзиратель полиции Смолин, жена придворного ездового Матвеева.
В подвальных помещениях дома в то же время снимали квартиры капитанша Рюмина, купец Шулин. В подвалах, кроме того, размещались торговые заведения, портерная общества вин, склад товаров купца Масляникова, ледник.
Доход от сдачи квартир составлял тогда 8 882 рубля, а за вычетом 23 % - 6 160 рублей.
6 Марта 1879 года Правление Городского Кредитного общества положило: «полный размер ссуды под залог имущества инженера надворного советника Георгия Яковлевича и жены его Пелагеи Васильевны Евтихеевых определить на 25-летний срок в сорок шесть тысяч рублей», а за вычетом долга, остававшегося по прежним ссудам, «выдать г. Евтихеевым на руки 21 тысячу семьсот рублей...» Эти деньги пошли на ремонт квартир и улучшение бытовых условий в доме.
Через восемь лет, 22 сентября 1887 года, после очередного обращения Г. Я. Евтихеева в Городское Кредитное общество, его Правление совершило перерассрочку остального капитального долга на новый 36-летний срок. Из отзыва, составленного архитектором Х. Тацки, видно, что в доме к этому времени в нескольких квартирах был проведён водопровод, появились первые ватерклозеты, однако на этажах ещё оставались отхожие места. Всё имущество Евтихеевых в трёх отделениях вместе с землёй было оценено в 79 432 рубля.
Анализ «Ведомости о доходах с каменного дома» за 1887 год позволяет нам сделать вывод, что за прошедшие восемь лет состав жильцов дома полностью поменялся, что было привычным явлением в петербургских доходных домах.
Самую большую и дорогую квартиру в 1879 году занимал потомственный почётный гражданин Лев Аронович Сегаль. Успешный предприниматель, он жил на широкую ногу, имел свой выезд, арендовал конюшню и каретный сарай. Снова обращает на себя внимание многонациональный состав жителей дома. Среди его жильцов упоминаются швейцарский подданный, художник, служащий в экспедиции Заготовления государственных бумаг Арнольд Бальдингер, французская гражданка Маргарита Бурде, финляндка Амалия Таппор.
Социальный состав жителей дома Евтихеевых был по-прежнему пёстрый: здесь наряду с дворянами проживали мелкие чиновники, купцы, ремесленники, запасные военные, мещане и крестьяне.
Кроме жилых помещений в доме размещались квасная лавка Тимофея Никитича Сироткина, кожевенная лавка Ивана Егорова, литейная мастерская Андрея Фёдоровича Бутаева; коптильню содержал унтер-офицер Никита Сироткин, конюшня была отдана коровнице, московской мещанке Домне Прокофьевой, которая свежим молоком обеспечивала весь дом и округу. Одна из квартир была отдана домовладельцем мещанину Илье Фёдорову за его службу швейцаром. В примечаниях к «Ведомости о доходах с каменного дома» указано, что он «от хозяина жалованья не получает, а получает только квартиру № 18, жалованье же получает от жильцов, которые платят ему сверх квартирной платы». В тех же примечаниях содержится информация, что «в последние годы дом ремонтировался фундаментально, на флигеле крыша покрыта вновь, а по другим исправлена, полы переложены и в некоторых квартирах оконные рамы поставлены новые, а печи переложены».
Тем не менее Городское Кредитное общество на заседании Правления от 14 января 1888 года «в перезалоге имущества г.г. Евтихеевых с выдачей дополнительной ссуды» отказало.
В очередной раз Евтихеевы обращаются за ссудой в Правление Городского Кредитного общества только через десять лет, 13 марта 1898 года. Сообщая о месте своего жительства, Г. Я. Евтихеев указывает адрес своего дома, но уже под № 97. Из новой описи имущества, составленной архитектором Н. Мельниковым, видно, что бытовые условия в доме значительно улучшились. Появились такие блага цивилизации как ватерклозеты (их в доме было 16), раковины (19) и ванны (4). Как отмечалось в акте, «все квартиры отоплены, во все квартиры проведена вода». Значительно выросла и квартирная плата. Стоимость всего имущества Евтихеевых по сравнению с 1877 годом возросла в два раза и составила 120 061 рубль. Из жильцов, вошедших в предыдущую «Ведомость о доходах с каменного дома», в новой ведомости указан лишь мастер экспедиции заготовления Государственных бумаг Бальдингер. Социальный статус жильцов дома значительно повысился, уже треть из них составляли дворяне. Барскую девятикомнатную квартиру с двумя передними, людской, кухней, ванной и двумя ходами занимал инженер – статский советник Сендзиковский. В лицевом доме проживали также граф Рибопьер, вдова тайного советника Миллер, кандидат университета Гразовский, вдова полковника Чемикова, дворянка Агакова и дворянин Монтвил, дочь штабс-капитана Смирницкая.
В адресной книге «Весь Петербург» на 1897 год мы нашли подробную информацию о жителях дома Евтихеевых. Один из них – Ромуил Юлианович Сендзиковский, статский советник, директор общества предохранения дерев от преждевременной порчи и гниения, основатель первого русского хлопчатоочистительного заведения, заведующий Калашниковским пивоваренным заводом, Богатовским свекло-сахарным заводом и пр. Приходится удивляться, как только Ромуил Юлианович справлялся со всеми этими обязанностями.
Другой известный жилец дома – граф Георгий Иванович Рибопьер, один из представителей славного дворянского рода, отставной полковник, шталмейстер Измайловского лейб-гвардии полка, 2 роты, член Крестовоздвиженского благотворительного общества, Президент Атлетического общества и Императорского общества рысистого бега.
Из представителей купеческого сословия, проживавших в доме, выделим первой гильдии купца Стизивера, занимавшего подвал из четырёх отделений и сарай для склада товаров. Несколько сократилось по сравнению с предыдущими годами количество жильцов, принадлежавших к мещанскому и крестьянскому сословиям (из них мещан было шесть человек, крестьян – три). Как и в предыдущие годы, дом был многонациональным. Здесь жили поляки (Сендзиковский, Гразовский), финляндский уроженец Пеус, швейцарец Бальдингер и даже турецкий подданный с русской фамилией Борисов.
Часть подвальных помещений сдавалась домовладельцами под торговлю. Кроме уже упомянутого выше первой гильдии купца Стизивера, кожевенную лавку держал в этом доме мещанин Серганов, мещанка Горбунова содержала «коровник с приведённой водой».
К услугам жильцов дома были по-прежнему конюшни, каретный сарай и ледник.
Последнее обращение домовладельцев с просьбой произвести полную переоценку их имущества в Правление Городского Кредитного общества датируется апрелем 1909 года. Георгий Яковлевич Евтихеев к тому времени был уже действительным статским советником.
В деле содержатся справки по всем ссудам под имущество Евтихеевых, полученных ими от Городского Кредитного общества и Заявление Г. Я. Евтихеева с просьбой «произвести полную переоценку имущества и выдать ссуду на 37 ½ лет».
Из отзыва архитектора Богданова, осмотревшего дом, следует, что никаких существенных изменений по сравнению с прежними описями в нём не произошло.
«Ведомость о доходах с каменного дома» вновь даёт нам возможность сделать социальный срез его жителей и выявить самых интересных из них. Среди них действительный статский советник Сендзинов, занимавший в бель-этаже барскую девятикомнатную квартиру, артист Бастунов и другие.
Дополнительную информацию о них и других жильцах дома вплоть до 1917 года мы получили из адресных книг «Весь Петербург» за 1909-1914 и «Весь Петроград» за 1915-1917 годы.
Дальнейшую судьбу Евтихеевых нам пока установить не удалось.
В 1918 году дом был национализирован, а его владельцы «уплотнены». Бывшие отдельные квартиры превратились в коммунальные.
В мортирологе «Незабытые могилы» информация о Г. Я. Евтихееве отсутствует. Видимо, Георгий Яковлевич и его жена остались в Советской России.